Денерим. Она не была в этом городе уже шесть лет. Удивительно, как здесь все изменилось!
МакМеллер занесло сюда волей случая, но она находилась здесь уже почти два месяца. Странно, ведь последнюю пару лет Мел нигде так не задерживалась, кочуя с места на место, разыскивая хоть крупицу информации о людях, которые словно канули в небытие, тщетно стараясь собрать свою и без того невнятную жизнь во что-то более-менее цельное. Но это был город, где кончилось ее детство, город, который стал для нее домом, пусть и ненадолго, ее вторая родина, раз уж первая была разрушена...
Однако она задержалась здесь не только из-за сентиментальных воспоминаний, к которым по своему характеру не была склонна. Что толку мерить ногами Торговую площадь, вдыхать знакомый запах денеримской пыли, принесенной тысячами иноземных сапог, поеживаясь, проходить мимо того места, где был убит Дарелл... У нее было дело, которое она хотела закончить вот уже шесть лет, с той роковой ночи, когда потеряла своего приемного отца.
То, что Дарелл состоял в какой-то денеримской организации, МакМеллер догадывалась еще когда он был жив. Однако долго время она была уверена, что его смерть была следствием какого-то соперничества между двумя сообществами. Когда Джесси узнала, что убит-то он был своими, потому что мог помешать какому-то там авторитету прийти к власти, эта новость совсем ее не обрадовала. Как не обрадовало и то известие, что на нее была объявлена охота. Ха! Как будто она могла знать что-то, что можно было использовать во вред этой чертовой организации. Черт возьми, она даже не знала, кто метит в главари этого несчастного сообщества! Теперь-то, конечно, она знала и имя, и возраст, и любимое блюдо - так, на всякий случай. Но тогда... Старик Дарелл был достаточно умен, чтобы не рассказывать важных секретов девчонке, которая не умела держать язык за зубами даже тогда, когда этого требовали ее собственные интересы.
К счастью для самой себя, Джесси вовремя ушла из Денерима и удачно пряталась, но еще пару лет просыпалась от каждого шороха, шарахалась от каждой тени, пока о ней не забыли. Вот только сама МакМеллер на память никогда не жаловалась. И сейчас, находясь в Денериме, она задавалась одной целью - сделать так, чтобы внутренности человека, виновного в смерти Дарелла, равномерным слоем украсили стены его богатых покоев - благо, дела у организации шли неплохо. 

За окном моросил противный мелкий дождик, на улицы Денерима лег плотный туман, верхние этажи зданий почти не было видно из-за плотной дымки - идеальная погода, чтобы посидеть в трактире за кружечкой эля и подумать о своем. МакМеллер, придерживавшаяся именно этого взгляда на промозглые осенние вечера, так и поступила, предаваясь размышлениям в закопченном денеримском кабаке. Кружечка эля как-то незаметно превратилась в три и постепенно ползла к четвертой - вечер-то только начинался!
- Пожалуй, мне лучше поскорее разобраться со своими делами... - пробормотала по нос Мел, делая трактирщику знак, чтобы тащил еще одну. - А то я сопьюсь здесь, и участь моя будет печальной.
"Итак" - продолжила МакМеллер свой внутренний диалог, делая глоток из четвертой кружечки. - "У меня было две попытки. Одна потенциально неудачная, другая потенциально успешная. Но обе они оказались провальными. Если в третий раз мне так не повезет, то опасаться за свою жизнь придется уже не этому толстосуму, а мне."
В первый раз Мел действовала наобум, ничего толком не продумав. Тогда она только прибыла в Денерим и узнала только то, как выглядит предмет ее обожания. Выглядел он, прямо скажем, неважно - с мешками под глазами, намекавшими на почечную болезнь, и с брюхом, которое будто бы кричало: "Еще одна фазанья ножка - и мой хозяин разлетится по Вселенной сотней маленьких кусочков". Однако этому ходячему кладбищу еды, которой хватило бы на прокорм небольшой сельской общины в течение года, хватило сноровки увернуться от разлагающей душу бомбы, пущенной из-за поворота натренированным движением руки. Попытка была глупой и отчаянной. Хотя жертва едва ли могла видеть ее, Мел не покидало ощущение, что ее рыжая шевелюра нет-нет да и мелькнула в злополучном переулке, причем не осталась незамеченной. С того дня она почти не снимала капюшон плаща. Даже душный трактир не был исключением.
Во второй же раз Мел действовала более продуманно.
Она сразу отринула возможность отравления. Позднее знакомые из дома главы организации только подтвердили, что он привык пользоваться услугами дегустаторов и проверяет свою пищу чуть ли не с помощью философского камня.
Обаятельная улыбка, знакомство со старым слугой-эльфом из поместья главы организации, три кружки отменной медовухи, пьяные песни ночью посреди улицы, совместный побег от стражников - и вот она является обладателем запасного комплекта ключей от богатенького дома и старого платья служанки. По правде говоря, она могла бы попросту взломать замок на двери, но ей хотелось провернуть это дельце с ювелирной точностью. Бесшумно пробраться в покои господина и установить там ловушку, которая если бы не убила толстяка, то точно оставила на всю оставшуюся жизнь калекой, - казалось, этот план был проделан без сучка без задоринки. Однако на следующее утро по городу пролетела весть, что в поместье господина Фергюсона (или как его там звали) что-то взорвалось, выбив из окна ценный витраж вековой давности и до смерти напугав челядь... Такая осечка была непростительна. Поначалу МакМеллер думала, что ее подвели руки, что чертеж попался неправильный, но после того, как по пьяни на спор она с закрытыми глазами сделала такую же ловушку, которая взорвалась с такой силой, что у неповоротливой жертвы не было бы шансов при попадании в нее, скажем, ногой, она засомневалась и в этом. Может быть, эту ловушку успели обезвредить? Но вся прислуга клялась, что этот взрыв стал для них полной неожиданностью? Может, у толстосума все-таки хватило ловкости вовремя отскочить - ловушка-то была рассчитана на увальня? Кто знает!
"Но я должна попробовать еще раз, или я не Джесси МакМеллер! Хах, ну и имечко у меня, в самый раз фиалками торговать," - фыркнула про себя Мел, чувствуя, что потихоньку пьянеет. - "Да вон у того жирного трактирщика и то лучше бы получилось провернуть это дело. Или вон у того... эльфа... божьего одуванчика..." - Мел посмотрела на вошедшего эльфа и потеряла к нему интерес, вновь прикладываясь к кружке.

"Брат Мигель? Ха, если это правда, то я наследная принцесса Ферелдена! И из какой это церкви? Святой пьяницы Наливасте?" - усмехнулась про себя Мел. Эльф был не так прост, каким казался с первого взгляда, и в то, что он - приверженец Святой Церкви, девушка ни капельки не верила. Религиозность собутыльника ее только насторожила, и даже даровая выпивка не отогнала смутных сомнений. Тем не менее она решила до поры до времени верить собеседнику - хотя бы пока не узнает, зачем он изображает святошу. Тем более, что настроение эльфа было неподдельно мрачным.
- Вина я не пью, да и к эльфам не отношусь, так что вам, брат Мигель, виднее насчет и того, и другого! Кстати, сеньориту зовут МакМеллер и она не привыкла к церемониям. Ваше здоровье, и да сохрани Андрасте нас от завтрашнего позхмелья! - она приподняла кружку с принесенным пойлом и отпила совсем немного, чтобы понять: если злоупотребить, то можно проснуться в канаве через неделю без кошелька, одежды и головы. 
- А вот насчет ловушек могу поспорить, - язык Мел уже начал потихоньку заплетаться, хотя ум умудрялся сохранять ясность. - Основной элемент ловушки - это неожиданность, и если она сработала резко, то была сделана на совесть. Хорошо бы она срабатывала еще в нужный момент... - последние слова МакМеллер пробормотала сквозь зубы, сжав кружку так, что, будь она стекляной, то, пожалуй, разлетелась тучей осколков. Но судьа хранила и саму Мел, и ее кошелек, так что с деревянной кружкой ничего не случилось.
"И все-таки, почему эта штука взорвалась преждевременно? Почему не могла подождать, пока этот жирный увалень встанет с кровати, чтобы совершить променад до отхожего места?" - вертелось в голове неудачливого механика.
- Кстати, святой брат, а чего это вы заговорили о ловушках? Случайно угодили ногой в капкан для вредителей вроде здоровенных крыс по пути из трущоб, и поэтому так грустны? Так не расстраивайтесь, не думаю, что беднота что-то нарочно замышляла против вас, - стадия меланхоличной МакМеллер медленно перетекала в болтливую. В этой стадии мозг не успевал за языком, выдававшим отменную чушь, а алкоголь только тормозил разум. Короче говоря, Мел понесло.